Шесть часов утра. Пора бы и на работу собираться… Оторвался от компьютера и пошёл в ванную. Увидел своё помятое и небритое лицо в зеркале.
-Нда… - хрипло выдавили спящие голосовые связки.
А что ещё сказать? Опять бессонница, опять не спал всю ночь, а бесцельно просидел за компьютером.
Умылся, съел какие-то макароны с котлетой, выпил чай (кофе я уже не мог пить, он вызывал чувство тошноты), переоделся во всё чистое, пшикнулся пару раз Fahrenheit’ом, надел старенькие Converse и вышел из дома.
Летнее утро, прохладное, ещё не успевшее впитать в себя джоули Солнца… +18 показывала Miranda, когда я выходил. Вообще, это лето выдалось на редкость удачным в плане погоды.
Я постоял перед подъездом, поглазел по сторонам, симпатичная соседка выгуливала старенького пуделя. Ему, наверное, уже лет почти как мне… Достал из заднего кармана мобильник, посмотрел на время. Семь минут восьмого…
Автобус ждать пришлось недолго, народу было много, но рядом с открытым окошком стоять было даже приятно. Я пробежался глазами по лицам людей в поиске знакомых. Пара знакомых лиц, но не на столько знакомых, чтобы подойти и завязать беседу. Но внимание моё привлёк тучный мужчина. Он громко разговаривал со своей, по всей видимости, женой и явно был всем недоволен. Да-да, именно всем. Он вошёл в автобус со словами «ну зачем…», а выходил он из него со словами «вообще совести нет у человека». Всю дорогу до метро Дима, как называла его сопровождающая его женщина, поражался беспечности и наглости молодёжи, хамству и упрямству знакомых и прочим ужасным, на его взгляд, манерам поведения окружающих его людей. От его разговоров стало как-то противно, воздух вокруг стал давить, а прохлада из окна сменилась на выхлопы идущих рядом автомобилей. Одним словом, стало плохо.
В метро место пришлось уступить беременной девушке, и привычно проигнорировав надпись «не прислоняться» занять удобное место возле поручней. Люди были сонными, кто-то читал, кто-то сидел с закрытыми глазами, кто-то слушал плеер… Словом, ничем выдающимся то утро не началось.
Как всегда ближе к Проспекту Мира люди стали копошиться, задавать друг другу глупые вопросы типа «а вы на следующей выходите?» Какой-то небритый мужик в костюме всё-таки наступил на белый носок моих Конверсов. Он, конечно, извинился, но неприятное чувство не проходило при виде грязного пыльного следа на кончике белого носка кед.
На Тургеневской мозг отключился и включился обратно только тогда, когда я уже выходил из метро на другом конце Москвы.
Потёртый экранчик старенькой Нокии показывал двадцать пять минут девятого.
Переходя дорогу, я привычно посмотрел налево и направо. Сделал шаг вперёд и замер. Из-за фуры с бешеной скоростью выскочила помятая Газель, я даже не успел почувствовать удар, сознание отключилось.
Не было никаких пробегающих перед глазами отрывков жизни, никакого белого света… Просто тьма и ощущение небывалой лёгкости в теле, вернее, тела даже как-будто бы не было. Было просто легко.
На асфальте в луже крови лежала старенькая Nokia без куска корпуса, и от этого зрелища проходящим мимо людям становилось не по себе.
Мне было двадцать лет.
12.07.08